Поиск по творчеству и критике
Cлово "YORK"
Входимость: 1. Размер: 6кб.
Входимость: 1. Размер: 16кб.
Входимость: 1. Размер: 6кб.
Входимость: 1. Размер: 13кб.
Входимость: 1. Размер: 5кб.
Входимость: 1. Размер: 8кб.
Входимость: 1. Размер: 8кб.
Входимость: 1. Размер: 21кб.
Входимость: 1. Размер: 39кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 1. Размер: 6кб.
Часть текста: не только С<офью> Андреевну, но и жену Пушкина. Та ведь как будто с ним не спорила, писать ему не мешала, - но не было главного, что было у Вас с И<ваном> А<лексееви>чем. Кстати, я думаю, что Зин<аида> Николаевна (Вы о ней упомянули) была хорошей женой для Мережковского. Она могла при всех кричать ему, что он "сел в лужу" или "понес околесицу" (было не раз в "Зел<еной> Лампе"!), но была ему другом в главном. У Пушкина, у Толстого - в конце жизни именно этого-то и не было. Ну, обо всем этом писать долго, да и примеров разных слишком много. Софья Андреевна как будто боялась больше всего, что ее "не считают человеком". "Я ведь тоже человек, у меня своя жизнь, свои мысли" и т. д. А чем меньше человек о себе заботится и за себя боится, чем меньше себя отстаивает, свою "личность", тем больше этой его "личности" цена. Адреса G. Reavey 2 я не знаю, с ним никогда не переписывался и видел-то его всего раз в жизни. Напишите Слониму или пошлите ему книги для передачи Reavey. Они вместе что-то сочиняли или издавали 3 , Слоним наверно его адрес знает. Надеюсь довольно скоро - между 15--18 декабря <--> быть в Париже и предвкушаю Ваше обещание: утку. Но не надо утки, достаточно и котлет! Как Вам нравится Пастернак, т. е. то, что печатается в "Н<овом> Р<усском> С<лове>" 4 ? Мне он порядочно надоел, т. е. не он сам, а вакханалия и истерика вокруг него, от которой ему только вред 5 . До свидания, дорогая Вера Николаевна, - и надеюсь, à bientôt! Шлю дружеский привет Леониду Федоровичу. Ваш Г. Адамович Примечания 1 Возражения В. Н. Буниной вызвало следующее...
Входимость: 1. Размер: 16кб.
Часть текста: она «только в школе»: там однажды на Рождестве раздавали детям игрушки, говоря, что это подарок «рождественского деда», и этого было достаточно, чтобы «гениальная» девочка поняла, какими «пошлостями и предрассудками» полон школьный быт. А дома она слушала мамашу: «все религиозные учения — ложь, брак — дикарское рабство женщины…» Бедность дома была такая, что часто совершенно нечего было есть, лавки не давали больше в долг. «Но уже и тогда», откровенничает Айседора: «я была так храбра, что добывала порой котлеты в мясной лавке бесплатно и возвращалась с добычей домой, танцуя от радости». Подростком она попала к известному в городе балетмейстеру. Но из этого ничего не вышло, — ученица и учитель расстались на третьем уроке: «Он стал учить меня пуантам, а я спрашивала: зачем это нужно?» Когда семья переселилась в столицу, она решила поступить в театр. Там ей предложили небольшую роль в пантомиме. Она взяла ее, но опять возмутилась: «Мне сказали, что я должна приложить руку к сердцу, что должно было означать „люблю“, и мне это показалось верхом смехотворности… Я мечтала о раскрепощении души и тела, а меня заставляли выступать в длинном платье, закрывавшем все тело…» В «Сне в летнюю ночь» она танцевала фею, настолько «опьянев от счастья», что «зал разразился аплодисментами», а режиссер, когда она, «вся разгоряченная», выскочила за кулисы, резким криком: «Тут тебе не шантан!» Первых подлинных успехов, — довольно относительных, — она добилась, бросив театр, войдя в сотрудничество с одним молодым...
Входимость: 1. Размер: 6кб.
Часть текста: прося у Вас денег в средине февраля, я думал, что оно так и будет, - т. е. что америк<анское> изд. уже получено 4 и что в 2 месяца, остающиеся до Пасхи, можно выпустить книгу. Всех тех затруднений, о которых Вы мне сообщаете, я не знал. В условии сказано, что 500 р. д<олжны> б<ыть> уплачены при начале печатания: я же думал, что для "Знания" не составит затруднения заплатить эти 500 р. на полмесяца раньше. "Дальше следует, - говорите Вы, - что до начала печатания д<олжен> б<ыть> доставлен оригинал в окончат<ельно> отделанном виде". Что ж, я и писал Вам, что могу выслать рукопись по первому требованию; я не думал, что нужно так строго держаться буквы условия. Пожалуйста, извините за эту ошибку. Главное же, что я могу сказать в свое оправдание, это то, что у меня и в помышлении не было требовать деньги, а тем паче заводить "препирательства". Не получая от Вас ответа в течение полумесяца, я телеграфировал конторе, чтобы так или иначе выяснить дело. Тон телеграммы был только телеграммный, если можно...
Входимость: 1. Размер: 13кб.
Часть текста: "Первый прозаик русского зарубежья" мало о ком из современников отзывался хорошо. Но с "первым критиком эмиграции" его связывали отношения, скорее, дружеские, во всяком случае уважительные, хотя Бунину доводилось и ворчать на Адамовича, и полемизировать с ним, и высказывать свое недовольство как устно, так и в печати. Собственно, и титулом этим - "лучший критик эмиграции" - наградил Адамовича именно Бунин {Литературное наследство. Т. 84. Кн. I. С. 679.}. В сознании современников оба писателя принадлежали к "литературной аристократии", и эту свою общность оба прекрасно осознавали. Для Адамовича, принадлежавшего к литературному поколению даже не детей, а, скорее, внуков, Бунин был живым классиком и авторитет его был непререкаем, хотя Адамович иной раз и позволял себе подтрунивать над классиком и даже иногда не соглашаться с ним, отстаивая вкусы и интересы своего поколения. Постоянными пунктами расхождения оставались Блок и Анненский, которых Бунин не желал признавать, а для Адамовича они были кумирами. Но уже Достоевского Адамович защищал от нападок Бунина куда более вяло и во многом с позицией Бунина соглашался, провозгласив Достоевского "писателем для юношества". Зато оба полностью совпадали во взглядах на Льва Толстого. Перу Адамовича принадлежат более трех десятков статей и рецензий, посвященных творчеству Бунина, не считая упоминаний и отзывов в обзорах {О Бунине // Звено. 1924. 11 февраля. No 54. С. 2; Литературные беседы <рец. на...
Входимость: 1. Размер: 5кб.
Часть текста: книжечки? Укажите, пожалуйста, к кому мне обратиться в Париже. Прочитавши Старка, я, конечно, только руками развел на дурацкий слух, что это Вы. Жорж мил и уныл 1 - бедность, даже на спирт нету, говорит 2 . Она поправилась, написала новый роман 3 , нынче дала мне его читать. Я поправляюсь очень медленно. И тоже унываю: жить тут нам вдвоем выходит совсем недешево, надо немало прикупать питания, отдельно платить за дрова для камина - каждый день улетает в трубу франков полтораста... Получили ли Вы копию моего ответа Марии Самойловне 4 ? Сердечно обнимаю Вас, В<ера> Н<иколаевна> Вам очень кланяется. Ваш Ив. Б. Примечания 1 Георгий Иванов и Одоевцева вместе с Буниным жили тогда в Русском доме в Juan-les-Pins (эпизоды общения с Буниным Одоевцева подробно описала в своих воспоминаниях: Одоевцева И. Избранное. М.: Согласие, 1998. С. 840--849). Ссора Георгия Иванова с Адамовичем еще не прекратилась, примирение произошло лишь несколько лет спустя, однако судьбой своих старых друзей Адамович продолжал постоянно интересоваться. См. подробнее: Эпизод сорокапятилетней дружбы-вражды ...
Входимость: 1. Размер: 8кб.
Часть текста: так сдержанно, сухо, подозревая в нем, невзирая на всю мою симпатию к нему, “осведомителя”. Выпишите вот эти мои строки и пошлите ему. Здоровье мое все плохо, а завтра мой вечер, налагающий на меня особенно обязанность “не ударить лицом в грязь” ввиду заметки Адамовича, которую я при сем прилагаю[148]. Начал у Вас писать Глеб Струве[149] – не только дурак и графоман, но и негодяй. Вот посмотрите, какую подлую, хитрую, двусмысленную роль сыграл он, якобы “защищая” меня от какого-то мерзавца (или кретина) Окулича. Еще летом я получил следующую вырезку из русской американской газеты “Русская жизнь”: Письмо в редакцию М. Г. Редактор! В No Вашей газеты от 19 с. м. июля напечатана статья уважаемого И. К. Окулича, в которой он, как о факте, говорит о поездке И. А. Бунина, после войны, в СССР и возвращении его оттуда, сопоставляя почему-то при этом этот факт с судьбой выданного Москве американцами и расстрелянного большевиками ген. П. Н. Краснова. Не вдаваясь в оценку по существу этого сопоставления , я считаю своим долгом внести поправку в статью И. К. Окулича. И. А. Бунин в Сов. Россию не ездил и, насколько мне известно , ездить не собирается, хотя попытки “соблазнить” его поехать туда делались. Можно так или иначе оценивать морально-политические некоторые действия И. А. Бунина после освобождения Франции, но нельзя взваливать на человека обвинение в поступке, которого он не совершал. Глеб Струве Дорогая моя, как видите, “ уважаемый ” Окулич приписал мне “поступок”, связанный с расстрелом Краснова! Каково! И как уклончиво, двусмысленно “защищает” меня этот рыжий сукин сын Струве! “Не вдаваясь в оценку...
Входимость: 1. Размер: 8кб.
Часть текста: и ее нельзя оставлять одну дома. А как я поеду в Париж? Будущее тревожит меня еще больше, чем прежде. Но все это - мои личные дела. Писать я хотел Вам, конечно, о другом: по поводу Вашей беседы с Роговским и Вашего "отталкивания" от него. Я понимаю, что Вас раздражает самый этот стиль: организация, платформа, кооптация; не знаю что еще. Но очень прошу Вас, не отказывайтесь окончательно от участия в этом деле 2 . Ваше имя, как Вы сами знаете, незаменимо, и Ваш отказ, который станет всем известен, может многих смутить. Между тем, дело скорей хорошее, и нельзя жить совсем в стороне от всего, что делается на свете. Нельзя - по практическим соображениям: куда-то, к какой-то из враждующих сил приткнуться надо, чтобы не погибнуть. "Друг мой, великий писатель земли русской" 3 , не поддавайтесь капризу, вызванному неприятным для Вас голосом или улыбкой, - не все ли равно, кто с Вами говорит, если приемлемо то, о чем он говорит? А что приемлемо, я уверен. Тут нет, во всем этом, ничего, кроме стремления устроить нашу общую жизнь так, чтобы она была и менее трудна, и менее отвратительна, чем может оказаться. А по существу Вы, конечно, глубоко правы: все это чепуха, и Ваши слова о каких-то там линиях бедра, из-за которых Вы поспорили бы с Львом Николаевичем, конечно, в тысячу раз важнее и содержательнее всех "организаций". Только вот, без чепухи нельзя существовать, и надо делать вид, что "организации" - тоже очень важная вещь. Во мне, очевидно, гораздо больше робости, чем в Вас: я стесняюсь, и когда мне Р<оговский> (нарицательный) говорит об организации, я слушаю с почтением, хотя скука это для меня такая, что хуже и представить нельзя. Вы прямо говорите, всем своим видом: не мели вздора! Но с той стороны, от "организаций" никогда Вас не поймут, и так как они искренно убеждены, что они соль земли, и делают самое высокое и полезное дело, то в...
Входимость: 1. Размер: 21кб.
Часть текста: Прегель. Александра Николаевна Прегель (урожденная Авксентьева, 1907-1984) – талантливая художница, ученица Натальи Гончаровой, многократно выставлялась в художественных салонах Франции и Америки. Видную роль в культурной жизни Парижа начала 1920-х годов играла и Софья Юльевна Прегель (1894-1972)[1] – одаренный поэт (автор шести стихотворных сборников), прозаик, переводчик. С начала 1940-х годов С. Ю. Прегель выступала также и как издатель: с 1942 года она начала издавать литературный журнал “Новоселье”, выходивший сначала в Нью-Йорке, а затем – в 1948-50 гг. – в Париже. Собрание Прегель, представляющее собой частную и деловую переписку, связано и еще с одним именем – Вадима Викторовича Руднева (1879-1940), активного деятеля партии социалистов-революционеров, издателя и редактора крупнейшего журнала времен первой эмиграции – “Современные Записки”. Разбирая и систематизируя бумаги архива, я обнаружила среди документов отдельную, довольно объемистую папку: письма Веры Николаевны Буниной, адресованные М. С. Цетлиной. Среди...
Входимость: 1. Размер: 39кб.
Часть текста: Горького, был в Москве, всюду свободно разгуливал, видел почти все, что хотел… Русская действительность необыкновенно жестока и ужасна… Огромный, ужасающий, небывалый в мире и непоправимый развал… Великая держава погибла, благодаря шестилетней войне, своей внутренней гнилости и империализму… Среди всеобщей дезорганизации власть взяло правительство, ныне единственно возможное в России… Ценой многих расстрелов, оно подавило грабежи и разбои, установило своего рода порядок… Социальный и экономический строй прежней России, столь схожий с европейским, развалился — и это грозное предостережение всей Европе… — Развал этот очевиднее всего в Петербурге. Его дворцы теперь пусты или странно полны пишущими машинками новой власти, борющейся с голодом и иностранными завоевателями. Из всех несметных магазинов осталось с полдюжины лавок, среди них посудная и цветочная. Удивительно! В городе, где почти все умирают с голоду, все оборваны и в грязи, я мог купить за 5.000 руб. букет крупных хризантем… — Для осуществления государственного контроля и помехи спекулянтам закрыты и все рынки....