Г. В. Адамович - И. А. Бунину
20 декабря 1944 г. Ницца
20/XII-1944
Ницца
Дорогой Иван Алексеевич
Вот адрес Алданова:
109 West 84 Street, New York 24
Как Ваше здоровье? Надеюсь, что простуда была пустяшная и Вы уже совсем поправились. А писать я Вам собирался давно, сразу после нашего свидания, но помешали домашние дела: болезни, хлопоты и т. д. Моя тетушка, B. C. Белей1, у которой я жил, скончалась 16 декабря, и теперь я остался один с сестрой. Жизнь моя еще осложнилась, т. к. сестра моя в полупараличе и ее нельзя оставлять одну дома. А как я поеду в Париж? Будущее тревожит меня еще больше, чем прежде.
Но все это - мои личные дела. Писать я хотел Вам, конечно, о другом: по поводу Вашей беседы с Роговским и Вашего "отталкивания" от него. Я понимаю, что Вас раздражает самый этот стиль: организация, платформа, кооптация; не знаю что еще. Но очень прошу Вас, не отказывайтесь окончательно от участия в этом деле2. Ваше имя, как Вы сами знаете, незаменимо, и Ваш отказ, который станет всем известен, может многих смутить. Между тем, дело скорей хорошее, и нельзя жить совсем в стороне от всего, что делается на свете. Нельзя - по практическим соображениям: куда-то, к какой-то из враждующих сил приткнуться надо, чтобы не погибнуть. "Друг мой, великий писатель земли русской"3, не поддавайтесь капризу, вызванному неприятным для Вас голосом или улыбкой, - не все ли равно, кто с Вами говорит, если приемлемо то, о чем он говорит? А что приемлемо, я уверен. Тут нет, во всем этом, ничего, кроме стремления устроить нашу общую жизнь так, чтобы она была и менее трудна, и менее отвратительна, чем может оказаться.
А по существу Вы, конечно, глубоко правы: все это чепуха, и Ваши слова о каких-то там линиях бедра, из-за которых Вы поспорили бы с Львом Николаевичем, конечно, в тысячу раз важнее и содержательнее всех "организаций". Только вот, без чепухи нельзя существовать, и надо делать вид, что "организации" - тоже очень важная вещь. Во мне, очевидно, гораздо больше робости, чем в Вас: я стесняюсь, и когда мне Р<оговский> (нарицательный) говорит об организации, я слушаю с почтением, хотя скука это для меня такая, что хуже и представить нельзя. Вы прямо говорите, всем своим видом: не мели вздора! Но с той стороны, от "организаций" никогда Вас не поймут, и так как они искренно убеждены, что они соль земли, и делают самое высокое и полезное дело, то в результате ничего кроме "досадного недоразумения" не получится. И практически, недоразумение будет Вам во вред, и будет мешать Вам иметь возможность свободно думать и писать о том, почему бедро так непонятно-прекрасно, для чего Вы созданы.
Вот далось мне это бедро! Я очень жалею, что редко и мало вижу Вас и мало с Вами говорю. Вообще, на своем веку, мало с Вами говорил, а Бог знает, что еще будет и где мы окажемся. О бедре у меня свои соображения, которые, кстати, Вам едва ли были бы по душе. Но конечно, только об этом и стоит думать, говорить или писать, и обо всем, что "около", а остальное вздор. Еще мне хотелось бы поговорить о Пушкине, о котором была у нас тогда мимоходом речь. В сущности, он единственный не-сумасшедший из великих русских писателей, хотя неизвестно еще, что было бы, доживи он до старости. В Вас много от него, от "не дай мне Бог сойти с ума"4, и это Вас к нему притягивает. В Лермонтове будущее, почти необозримое русское сумасшествие гораздо ощутительнее.
"Русском Патриоте"5 и был этим очень огорчен. Еще из Парижа новость: у Одинца6 удар, и недолгая карьера кончилась.
До свидания. Желаю Вам от всей души спокойной и счастливой жизни. Мне, по авторскому беспокойству, очень бы хотелось когда-нибудь почитать Вам кое-что из того, что я сейчас пишу7 (хотя бы в защиту Франции) - но даже если бы Вы захотели слушать, когда и как это сделать! Нечего и мечтать. Я очень занят этим писанием, и как ни совестно признаться, очень его люблю, хотя чужой язык и связывает ужасно.
Примечания
1 Белей Вера Семеновна (урожд. Вейнберг, в замужестве Bayley; ?--1944) - тетка Адамовича, родная сестра его матери, вдова англичанина-миллионера, хозяйка виллы в Ницце, где жили мать и сестра Адамовича и куда он сам каждый год приезжал на лето. Муж Веры Семеновны, Николай Николаевич Белей (правильно было бы Бейли, на английский манер, но в семье Адамовичей его имя произносили на французский лад, и, например, в справочнике "Весь Петербург" он значился как Беллей), был промышленником, директором Русского Общества электрических дорог и электрического освещения, председателем Общества костеобжигающих заводов. Семейству Белей принадлежала квартира в Петербурге (Почтамтская, 20, кв. 7, или Морская, 65), в которой Адамович с Ивановыми жили в 1922 г. перед эмиграцией.
2 Судя по всему, Адамович предлагал Бунину примкнуть к "Groupe d'action des émigrés russes", сложившейся вокруг В. А. Маклакова во время немецкой оккупации. В июне 1944 г. группа выпустила декларацию, в которой с восхищением отзывалась о военных успехах советской власти и заявляла, что "после всего происшедшего эмиграция не может не признавать ее русской властью". После освобождения Франции группа приступила к организации Объединения русской эмиграции для сближения с советской Россией. Лидеры именно этой группы 12 февраля 1945 г. нанесли визит советскому послу А. Е. Богомолову на рю Гренелль. Учредительное собрание нового объединения состоялось 24 марта 1945 г., почетным председателем был выбран В. А. Маклаков, в правление вошли Е. Ф. Роговский, М. А. Кедров, В. В. Вырубов, А. Ф. Ступницкий, В. Е. Татаринов и другие, в большинстве своем вскоре ставшие, так же как и Адамович с Буниным, сотрудниками газеты "Русские новости".
3 Этими словами обратился к Толстому Тургенев в письме, написанном незадолго до смерти, 11 июля 1883 г.: "Друг мой, вернитесь к литературной деятельности! Ведь этот дар Вам оттуда же, откуда все другое... Друг мой, великий писатель Русской земли - внемлите моей просьбе!"
4
5 Автором сообщения о смерти в Швейцарии Анатолия Сергеевича Штейгера (1907--1944) был, видимо, Перикл Ставрович Ставров (1895--1955), в то время председатель Объединения русских писателей и поэтов в Париже: П. С. Поэт. Ан. Штейгер // Русский патриот. 1944. 2 декабря. No 6 (19). С. 6.
6 "За свободу", затем во Франции, профессор Сорбонны и Русского народного университета, глава Тургеневской библиотеки (1925--1940), в годы Второй мировой войны - один из руководителей Союза русских патриотов, редактор газеты "Советский патриот" (1945--1948), в марте 1948 г. депортирован в советскую зону оккупации Германии, затем в Казань, преподаватель Казанского университета (1948--1950).
7 "L'Autre patrie", опубликованной три года спустя (Paris: Egloff, 1947).