Поиск по творчеству и критике
Cлова начинающиеся на букву "Л"

1. Дело корнета Елагина

Входимость: 1. Размер: 78кб.

Часть текста: это совсем не так, все это только одна видимость: спорить есть о чем, поводов для спора и размышлений очень много... И далее: - Допустим, что моя цель - добиться только снисхождения подсудимому. Я бы мог тогда сказать немногое. Законодатель не указал, чем именно должны судьи руководствоваться в случаях, подобных нашему, он оставил большой простор их разумению, совести и зоркости, которым и надлежит в конце концов подобрать ту или иную рамку закона, наказующего деяние. И вот я и постарался бы воздействовать на это разумение, на совесть, постарался бы выставить на первое место все лучшее, что есть в подсудимом, и все, что смягчает его вину, будил бы в судьях чувства добрые и делал бы это тем настойчивее, что ведь он отрицает лишь одно в своем поступке: сознательную злую волю. Однако даже и в этом случае мог ли бы я избежать спора с обвинителем, определившим преступника не более не менее, как «уголовным волком»? Во всяком деле все можно воспринять по-разному, все можно осветить так или иначе, представить по-своему, на тот или иной лад. А что же мы видим в нашем деле? То, что нет, кажется, ни одной черты, ни одной подробности в нем, на которую бы мы с обвинителем смотрели одинаково, которую мы могли бы передать, осветить в согласии: «Все так, да не так!» - должен каждую минуту говорить я ему. Но, что всего важнее, так это то, что «все не так» в самой сути дела... Ужасно и началось оно, это дело. Было 19 июня прошлого года. Было раннее утро, был шестой час, но в столовой ротмистра лейб-гвардии гусарского полка Лихарева было уже светло, душно, сухо и жарко от летнего городского солнца. Было, однако, еще тихо, тем более, что квартира ротмистра находилась в одном из корпусов гусарских казарм, расположенных за городом. И, пользуясь этой тишиной, а также и своей молодостью, ротмистр крепко спал. На столе стояли ликеры, чашки с недопитым кофеем....

2. Адамович Г. В. - Бунину И. А., 20 декабря 1944 г.

Входимость: 1. Размер: 8кб.

Часть текста: этом деле 2 . Ваше имя, как Вы сами знаете, незаменимо, и Ваш отказ, который станет всем известен, может многих смутить. Между тем, дело скорей хорошее, и нельзя жить совсем в стороне от всего, что делается на свете. Нельзя - по практическим соображениям: куда-то, к какой-то из враждующих сил приткнуться надо, чтобы не погибнуть. "Друг мой, великий писатель земли русской" 3 , не поддавайтесь капризу, вызванному неприятным для Вас голосом или улыбкой, - не все ли равно, кто с Вами говорит, если приемлемо то, о чем он говорит? А что приемлемо, я уверен. Тут нет, во всем этом, ничего, кроме стремления устроить нашу общую жизнь так, чтобы она была и менее трудна, и менее отвратительна, чем может оказаться. А по существу Вы, конечно, глубоко правы: все это чепуха, и Ваши слова о каких-то там линиях бедра, из-за которых Вы поспорили бы с Львом Николаевичем, конечно, в тысячу раз важнее и содержательнее всех "организаций". Только вот, без чепухи нельзя существовать, и надо делать вид, что "организации" - тоже очень важная вещь. Во мне, очевидно, гораздо больше робости, чем в Вас: я стесняюсь, и когда мне Р<оговский> (нарицательный) говорит об организации, я слушаю с почтением, хотя скука это для меня такая, что хуже и представить нельзя. Вы прямо говорите, всем своим видом: не мели вздора! Но с той стороны, от "организаций" никогда Вас не поймут, и так как они искренно...

3. Ходасевич В. Ф. и Берберова H. H. - Бунину И. А., 19 ноября 1928 г.

Входимость: 1. Размер: 9кб.

Часть текста: была бы - извините - полезнее, ибо Онегина многие уже читали. Но - начальству виднее. - - - - - Вот так штука! Это письмо было прервано какими-то делами, - а на другой день я опять слег и лежал, чуть приподымаясь для писания статей - почти две недели! 2 И оказалось у меня не чрево (или - чрево само собой), а подагра! Ломало и кололо меня на все лады. Вчера встал, ибо вынь да положь статью о Вяземском 3 . Впрочем, мне и полегчало. Сегодня даже выходил на улицу, был в кафэ 4 - Боже, какой блеск и роскошь! Люди меня посещали: Зайцевы 5 , Вольфсоны 6 , Вишняки 7 , Цетлин 8 , Алданов 9 . Ну, ничего - все живут-поживают. Событий нет, а какие есть - мелочь, писать не стоит. Передайте, пожалуйста, г-же Кузнецовой, если ее встретите, что как только критик отмечает произведение молодого автора, сей последний тотчас бросается писать ему благодарственное письмо 10 . А я не получил такого письма. Правда, я сам никогда рассылкой подобных вещей не занимался - за то из меня ничего и не вышло! Скажите ей все это строго, чтобы помнила. Уверен, что Вы на меня сердитесь за статью о Блоке 11 . Пожалуйста, не сердитесь, давайте помиримся. Вы Блока недооцениваете 12 , - ну, как я не ем устриц. Будьте здоровы, спасибо. Поклонитесь В<ере> Н<иколаевне> и поцелуйте у нее ручку от меня. Ваш В. Ходасевич 19 нояб. 928. <приписка H. H. Берберовой: > Дорогие Вера Николаевна и Иван Алексеевич! Сердечно Вам кланяюсь и вспоминаю Вас много. Приезжайте сюда скорее - здесь превосходно. Все это время жили очень шумно - целыми днями что-то приколачивали. Сейчас пишу, читаю, ...

4. Митина любовь

Входимость: 1. Размер: 116кб.

Часть текста: монастырь. Но лучше всего было то, что Катя, в этот день особенно хорошенькая, вся дышала простосердечием и близостью, часто с детской доверчивостью брала Митю под руку и снизу заглядывала в лицо ему, счастливому даже как будто чуть-чуть высокомерно, шагавшему так широко, что она едва поспевала за ним. Возле Пушкина она неожиданно сказала: - Как ты смешно, с какой-то милой мальчишеской неловкостью растягиваешь свой большой рот, когда смеешься. Не обижайся, за эту-то улыбку я и люблю тебя. Да вот еще за твои византийские глаза... Стараясь не улыбаться, пересиливая и тайное довольство, и легкую обиду, Митя дружелюбно ответил, глядя на памятник, теперь уже высоко поднявшийся перед ними: - Что до мальчишества, то в этом отношении мы, кажется, недалеко ушли друг от друга. А на византийца я похож так же, как ты на китайскую императрицу. Вы все просто помешались на этих Византиях, Возрождениях... Не понимаю я твоей матери! - Что ж, ты бы на ее месте меня в терем запер? - спросила Катя. - Не в терем, а просто на порог не пускал бы всю эту якобы артистическую богему, всех этих будущих знаменитостей из студий и консерваторий, из театральных школ, - ответил Митя, продолжая стараться быть спокойным и дружелюбно небрежным. - Ты же сама мне говорила, что Буковецкий уже звал тебя ужинать в Стрельну, а Егоров предлагал лепить голую, в виде какой-то умирающей морской волны, и, конечно, страшно польщена такой честью. - Я все равно даже ради тебя не откажусь от искусства, - сказала Катя. - Может быть, я и гадкая, как ты часто говоришь, - сказала она, хотя Митя никогда не говорил ей этого, -...

5. Молодость и старость

Входимость: 1. Размер: 7кб.

Часть текста: на канатах на баке. Тут всюду густая вонь, то жаркая и приятная, то теплая и противная, но одинаково волнующая, особая, пароходная, мешающаяся с морской свежестью. Тут русские мужики и бабы, хохлы и хохлушки, афонские монахи, курды, грузины, греки... Курды, - вполне дикий народ, - с утра до вечера спят, грузины то поют, то парами пляшут, легко подпрыгивая, с кокетливой легкостью откинув широкий рукав и плывя в расступившейся толпе, в лад бьющей в ладоши: таш-таш, таш-таш! У русских паломников в Палестину идет без конца чаепитие, длинный мужик с обвисшими плечами, с узкой желтой бородой и прямыми волосами вслух читает Писание, а с него не спускает острых глаз какая-то вызывающе независимая женщина в красной кофте и зеленом газовом шарфе на черных сухих волосах, одиноко устроившаяся возле кухни. Долго стояли на рейде в Трапезунде. Я съездил на берег и, когда воротился, увидал, что по трапу поднимается целая новая ватага оборванных и вооруженных курдов - свита идущего впереди старика, большого и широкого в ...