Более подробную информацию о септиках читайте здесь

Поиск по творчеству и критике
Cлово "LUI"


А Б В Г Д Е Ж З И Й К Л М Н О П Р С Т У Ф Х Ц Ч Ш Щ Э Ю Я
0-9 A B C D E F G H I J K L M N O P Q R S T U V W X Y Z
Поиск  
1. Записи (о Нобелевской премии)
Входимость: 2. Размер: 27кб.
2. Грин Милица: Письма М. А. Алданова к И. А. и В. Н. Буниным
Входимость: 1. Размер: 154кб.
3. Зуров Л. Ф. - Бунину И. А., 5 ноября 1929 г.
Входимость: 1. Размер: 4кб.
4. Красный генерал
Входимость: 1. Размер: 17кб.
5. Паломница
Входимость: 1. Размер: 3кб.

Примерный текст на первых найденных страницах

1. Записи (о Нобелевской премии)
Входимость: 2. Размер: 27кб.
Часть текста: в синема. Спускаясь с горы, на которой стоит «Бельведер», в город, гляжу на далекие Канны, на чуть видное в такие дни море, на туманные хребты Эстереля и ловлю себя на мысли: — Может быть, как раз сейчас, где-то там, на другом краю Европы, решается и моя судьба… В синема я однако опять забываю о Стокгольме. Когда, после антракта, начинается какая-то веселая глупость под названием «Бэби», смотрю на экран с особенным интересом: играет хорошенькая Киса Куприна, дочь Александра Ивановича. Но вот в темноте возле меня какой-то осторожный шум, потом свет ручного фонарика и кто-то трогает меня за плечо и торжественно и взволнованно говорит вполголоса: — Телефон из Стокгольма… И сразу обрывается вся моя прежняя жизнь. Домой я иду довольно быстро, но не испытывая ничего, кроме сожаления, что не удалось досмотреть, как будет играть Киса дальше, и какого-то безразличного недоверия к тому, что мне сообщили. Но нет, не верить нельзя: издали видно, что мой всегда тихий и полутемный в эту пору дом, затерянный среди пустынных оливковых садов, покрывающих горные скаты над Грассом, ярко освещен сверху донизу. И сердце у меня сжимается какою-то грустью… Весь вечер «Бельведер» полон звоном телефона, из которого что-то отдаленно кричат мне какие-то...
2. Грин Милица: Письма М. А. Алданова к И. А. и В. Н. Буниным
Входимость: 1. Размер: 154кб.
Часть текста: и В. Н. Буниным Письма М. А. Алданова к И. А. и В. Н. Буниным {Подготовка к печати этой переписки М. А. Алданова проделана доктором Эдинбургского Университета Милицей Эдуардовной Грин. Ред. } Письма Алданова к Буниным являются исключительно ценным материалом не только для исследователей творчества обоих писателей, но и для литературоведов, которые будут изучать жизнь русских литераторов за рубежом. Письма М. А. Алданова написаны живо и интересно, в них виден не только автор, но и личность адресата. Как живые, встают по прочтении этих нескольких сотен писем: Марк Александрович Алданов -- прекрасно образованный, умный, сдержанный, и горячий, остро чувствующий, резко на всё реагирующий Иван Алексеевич Бунин. 37 лет дружбы связывали этих столь различных по характеру людей. Алданов преклонялся перед талантом Ивана Алексеевича, помогал ему в устройстве практических дел, а Бунин поощрял его литературную деятельность и отвечал дружбой. Если первые письма Алданова еще сравнительно сдержанны, то понемногу они становятся теплее и задушевнее, хотя, надо сказать, что с Верой Николаевной Буниной он, видимо, всегда чувствовал себя свободнее и проще, чем с Иваном Алексеевичем. Меняется и часто шутливый в первые годы тон писем, всё больше места...
3. Зуров Л. Ф. - Бунину И. А., 5 ноября 1929 г.
Входимость: 1. Размер: 4кб.
Часть текста: что Министерство Иностранных Дел в письме от 29-го октября сообщает: "посланнику французскому в Риге предложено обратить особое внимание на просьбу <Вашу> о визе во Францию" 1 . В субботу я получил письмо от К. И. Зайцева 2 , в котором он переслал копию ответа из Министерства, присланную Маклаковым 3 . Ministère des Affaires Etrangères Copie Le Ministère des Affaires Etrangères a l'honneur de faire connaître à M. Maklakoff, en réponse à sa communication du 18 de ce mois, que le Ministre de France a Riga à été autorisé, sous les réserves d'usage, à viser pour un séjour en France strictement limité à deux mois le passeport de M. Léonide Zouroff lorsque celui-ci lui en fera la demande. Paris, le 24 octobre 1929. Monsieur B. Maklakoff 4 . Вчера я был у французского консула. Виза из Франции, к моему глубокому сожалению, еще не получена, и секретарь мне посоветовал зайти в конце этой недели. Билет: Рига - Берлин - Страсбург - Канны стоит 680 франков. Помимо французской и латвийской виз необходимо взять две транзитные - литовскую и немецкую. Денег на проезд и визы у меня хватит. Большое спасибо, Иван Алексеевич, за Ваши добрые советы и заботы. Желаю Вам счастья и радости. Преданный Л. Зуров Примечания Публикуется по автографу (РАЛ. MS. 1068/2053). Сохранилась также АМК с дополнительным последним предложением: "Как только получу французскую визу - немедленно извещу Вас о дне выезда" (РАЛ. MS. 1068/2054). 1 Сохранилось письмо Зеелера Зурову от 31 октября 1929 г. (РАЛ. MS. 1068/3963). 2 Сохранились письмо Зайцева Зурову от 29 октября 1929 г. и ответ Зурова ему от 31 октября 1929 г. (РАЛ. MS. 1068/3956 и 3952). 3 См. примеч. 4 к No 28. 4 Перевод с французского: "Министерство иностранных дел имеет честь довести до сведения г-на Маклакова в ответ на его сообщение от 18-го числа сего месяца, что посол ...
4. Красный генерал
Входимость: 1. Размер: 17кб.
Часть текста: длинный островок нечистого и затвердевшего снега. И ярко-голубые подснежники, - самый прелестный, самый милый в мире цветок, - пробиваются из коричневой, внизу гниющей, влажной, а сверху сухой листвы, густо покрывающей опушку. Листва шумно шуршит под копытами, когда я въезжаю в лес, и нет ничего радостнее этого напоминания о прошлой осени в соединении с чувством весны. Шуршит и лесная дорога, - она тоже вся под листвой, - и далеко слышно это шуршание по лесу, еще сквозному, раскрытому, а все-таки уже не зимнему. Лес молчит, но это молчание не прежнее, а живое, ждущее. Солнце село, но вечер светлый, долгий. И Тамара чувствует всю эту весеннюю прелесть не меньше меня, - она идет особенно легко, подняв шею и глядя вперед, в далеко видную и еще просторную сероватую чащу стволов, кругами идущих нам навстречу, выглядывающих друг из-за друга. Внезапно, как кол, сваливалась со старой осины мохнатая совка, плавно метнулась и с размаху села на березовый пень, - просыпаясь, дернула ушастой головкой и уже зрячим оком глянула крутом: здравствуй, мол, лес, здравствуй, вечер, даже и я теперь не та, что прежде, готова к весне и любви! И как бы одобряя ее, на весь лес раскатился где-то близко торжествующим цоканием и треском соловей. А под старыми березами, сквозящими своей кружевной наготой на сероватом, но легком и глубоком вечернем небе, уже торчат тугие и острые глянцевито темно-зеленые трубки ландышей. Переезжая низы, смотрю вправо, вдоль оврага, густо заросшего грифельным безлиственным осинником, - там за лесом нежно, слабо разлился погожий закат. По дну оврага, среди темной чащи, среди подседа орешников, падает с уступа на уступ, журчит и холодно булькает еще не иссякший паводок. Самый вальдшнепный притон этот овраг! Потом, все так же шумно нарушая весеннюю тишину леса шуршанием копыт в листве, поднимаюсь по лесной дороге в гору, по глубоким гнилистым колеям, промытым половодьем. Потом еду по широким полянам, где стоят, красуются, в отдалении друг ...
5. Паломница
Входимость: 1. Размер: 3кб.
Часть текста: ПАЛОМНИЦА Нa пароходе, на пути из Палестины в Одессу. Среди палубных пассажиров - множество русских мужиков и баб, совершивших паломничество в Иерусалим и на Иордань, и, как всегда, в числе их немало тяжко больных "животом". Одну старушку "схватило" еще в Яффе. Жестокая холерина, все ждут - вот-вот умрет. Однако она твердо решила умереть только в Одессе; ей было лет восемьдесят, не менее; мала и слаба была она, как ребенок, смерти ждала даже с радостью; шутка ли - сподобиться умереть тотчас после такого святого подвига! Но вот узнала, что будет брошена в море, если умрет в пути, - и решительно отказалась умирать до прибытия в Одессу. Так всем и сказала: - Нет, подожду до Одессы. И так и сделала: перекрестясь, скончалась только тогда, когда услыхала, что входим уже в Одесский порт... В самом деле, это все не выдумка, а то удивительное самообладание, благочестие, с которым умирали когда-то русские мужики и бабы, то спокойствие, с которым они делали на смертном одре свои последние распоряжения и высказывали уверенность в жизнь будущую. Только не напрасно ли приписывали такие смерти каким-то особенным свойствам русской души... Вот умирает тоже крестьянка и тоже чуть не столетняя, но во французской деревне, у нас в Провансе. Очевидец рассказывает: - Elle etait si calme et tranquille que je lui dis en toute simplicite: - Vous irez au Paradis, ma bonne...