519. Ю. А. БУНИНУ
8 марта 1901. Одесса
Одесса, 8 марта 1901 г.
Княжеская, дом
Милый Юричка, пожалуйста, не сердись за молчание. Жизнь моя течет идиотски и чтоб черт ее побрал. Не хочется и писать. Жалкое существование. Приехавши сюда, отправился к Цакни, - в его кабинет мне вывезли ребенка, - дай Бог здоровья, здоровый мальчик. Затем Цакни завел разговор, но, конечно, с первых же слов пошла х<...>. Я сразу понял, что не только они не дадут мне развода, но что, напротив, были нагло убеждены, что я дам. Поэтому я без стеснения сказал, что меня бросили нагло и что я буду добиваться развода от нее. Он заорал: "Как? Она развод? Да разве это мыслимо для женщины? В таком случае нам не о чем разговаривать". А еще до разговора произошел разговор о бумагах Коли: "Где, говорю, его метрическая выпись?" - "У меня". - "Позвольте мне". - "Нет, я ее вам не дам". - "Хорошо, - сказал я, - поговорим впоследствии". Ну-с, а в конце разговора о разводе опять: "Вы должны быть джентльменом". То же самое начала говорить и Елена Ираклиди - тетка и притом фамильярным тоном: "Да что вы, голубчик" и т. д. Я говорю: "Прошу разговаривать официально; а что касается этой женщины, то вы с ума сошли, чтоб я был великодушен с ней, которая во время нашего расхождения бегала с офицерами по балаганам". Словом, дал маленькое представление и ушел. Говорят, Цакни чуть не захворал, Элеонора умирала от оскорблений, которые я нанес "бедной девочке". Однако они немного трусили. Элеонора даже к Федоровой посылала, прося на меня подействовать! Потом был разговор через Лазариса1 - в разводе мне отказывают, просят взять на себя и уверяют, что я смогу жениться. Я сказал, что о ребенке пока нельзя толковать, как кончат его кормить, возьму судом, а развод - х<...>. Федоровы говорят, что Цакни подумывает всей семьей содрать за границу. Его кабинет предоставлен мне для свиданий с ребенком каждый день - иначе я хотел устроить скандал. Хожу через день.
Буковецкий за границей и Нилус перетащил меня к себе. Живу хорошо, а обедаю у приятелей.
Примечания
1