Бунин И. А. - Пащенко В. В., 8 сентября 1890 г.

32. В. В. ПАЩЕНКО

Ты, наверно, страшно удивишься, прочтя написанное вверху. Но не удивляйся, моя ненаглядная Ляличка! Да, я в Харькове и случилось это так: Н<адежда> А<лексеевна> посоветовала мне съездить в Курск, - Фесенко, издатель газеты "Курский листок", продает право издания¹<адежды> А<лексеевны>, передаст право издания за очень небольшую сумму, т. е. тысячи за три. Отдать это я могу и потому, поразмыслив немного, я набил себе папиросочек, встал да и поехал. Конечно, я не бесповоротно решил купить, я еще подумаю, даже в случае его согласия, посоветуюсь кое с кем и т. д. Но разузнать все-таки не мешает. Такие случаи редки. Вот, значит, одна цель поездки. Вторая - если уж не продаст или я не решусь связать себя с таким трудным и серьезным делом, - то, может быть, возьмет наемным редактором. Представь, дорогой мой ангел Ляличка, - своя газета, распоряжайся как хочешь. Я бы, кажется, ни одной ночи не спал бы, да вник в это дело, поставил бы газету хоть сколько-нибудь на ноги... Конечно, и это еще не решенное, т. е. опять-таки даже в случае согласия Фесенко и на это, я не сразу решусь, опять-таки надо сообразиться, но опять-таки разузнать следует. Да и вообще - отчего не проехаться? Ведь домой-то возвратиться и сидеть одному - не особенно приятно!.. Вот я и поехал, поехал в Курск. Но как же Харьков? Да вот так: еду; день светлый, солнечный. Местность кругом роскошная: поля, ровные, ровные, широко и привольно уходят в голубые дали, деревни синеют пейзажами... Ну, словом, будто глаза открываются. Стоишь на площадке, поезд несется быстро, равнина проходит за равниною, и на душе становится шире и лучше. Притом же любовь, самая благородная и светлая, любовь к тебе, ненаглядная Ляличка, наполняет ее. Вспомнилось все: и ты, и Воргол, и Анна Николаевна, и Арсик²"Да не проехать ли в Харьков", - подумал я и вспомнил еще, что мне нужно переговорить к тому же с Ан<ной> Ник<олаевной> о деле (у нас есть некоторые, денежные - долг) и, недолго думая, в Курске взял билетик да и "прикатил".

Завтра снова уеду и прямо домой. Во вторник (11-го) буду дома и надеюсь застать твое письмо - что-то ты напишешь? За последние дни я еще больше как-то сознал и почувствовал всю глубину и искренность своего чувства к тебе. Да, я люблю тебя! Никто в мире не дорог мне так, как ты, Ляличка! Ей-богу, правду говорю... И никто или лучше - ничто в мире не дорого мне так, как мое чувство и именно потому, что я с радостью, с волнением ощущаю, что оно глубоко, благородно и серьезно. Дай Бог, чтобы ты тоже поняла его, поняла опять-таки глубоко и серьезно. И я надеюсь, что ты поймешь. Знаешь, - когда я думаю о тебе, когда я чувствую свою душу, у меня именно звучит "молитва тихая любви"³. Не желаю тебе в жизни ничего (оно различно понимается), но желаю тебе быть всегда хорошею и светлою, стараться быть такою. Счастье само родится из этого. Милая, дорогая моя!..

⁴, в университетский сад, лежали на траве - и день прошел почти, - право, славно. Потом наслаждались благами цивилизации: зашли в гостиницу "Руфа", где я остановился, прошли в общую залу (роскошная, светлая, с паркетными полами и лепными цветными потолками), обедали, пили за твое здоровье и т. д. Прощай пока. Не забывай меня! Подумай о наших отношениях и вспомни, что надо жить пока живется. Не дай Бог оглянуться впоследствии назад и подумать: "Эх, кабы можно было начать жить сначала"!..