Г. Н. КУЗНЕЦОВА - Л. Ф. ЗУРОВУ
9 ноября 1929 г. Грасс
9 ноября
Письмо Ваше1
Шлю привет. До свидания2.
Г. К.
Примечания
Публикуется по автографу (открытка с видом порта в Монте-Карло) (РАЛ. MS. 1068/3385). Год и место написания установлены по почтовому штемпелю.
1 Сохранилось только письмо Зурова к Бунину (No 36).
2
"Утром шум. Я кончала молитву. Вышла в переднюю: вижу высокий молодой человек с чемоданом и Капитан. Значит, Зуров приехал, как и думали - приедет неожиданно. Сразу бросилось в глаза, что на карточке он не похож - узкое лицо, менее красивое, нос длиннее, глаза уже и меньше - но приятные. <...> Ян вышел на шум, в очках, и знакомство состоялось. <...> Зуров вспыхнул, вытянулся по-военному, просто сдержанно поздоровался. <...> Зуров привез каравай черного мужицкого хлеба, коробку килек, сала, антоновских яблок, клюквы и нам по маленькой корзиночке, с которыми дети ходят по грибы, по ягоды. Впечатление приятное, простое, сдержанное. Много рассказывал о Латгалии (части б<ывшей> Псков<ской> губ<ернии>), где он бродил последние годы. Народ наш он знает, любит, но не идеализирует. За обедом пили водку под кильки. Потом все говорили о народе, о литературе. <...> Зуров слушал внимательно, местами хорошо улыбался. Вообще улыбка его красит. У него хорошая кожа, густые брови, белые зубы, красивое очертание губ, хотя рот мал" (РАЛ. MS. 1067/395; Устами Буниных. Т. 2. С. 211--212); "Приехал Зуров. Целый день провели с ним. Всем понравился. <...> Первые впечатления очень хорошие. З<уров> рядом с капитаном <Рощиным>, несмотря на крупность, очень выигрывает. Губы, подбородок, очень тонкие, нервные. Руки огрубели от работы, но пальцы тонкие. Когда И<ван> А<лексеевич> первый раз вышел к нему, он стал, вытянулся перед ним, как на смотру. Приехал он в 10 ч. утра с двумя чемоданами, привез русский черный хлеб, антоновских яблок, липового меду, вяленой баранины и плетенку клюквы, а нам с В<ерой> Н<иколаевной> по русскому лукошку. От всего этого веет древлянами и печенегами, а хлеб вызвал даже крики изумления у нашей Камий. Да и мне было странно смотреть на него, когда он лежал передо мной на столе, чуть не железного цвета, какой-то обломок лаврского колокола!" (Грасский дневник. С. 120).