Г. В. Адамович - В. Н. Буниной
17 февраля 1961 г. Манчестер
30 Denison Road
Victoria Park
Manchester
17/II--1961
Дорогая Вера Николаевна
Простите, что отвечаю с некоторым опозданием. У меня было срочное дело.
Не обращайте внимания на Аронсона1. Это злой дурак, и ему следовало бы быть учителем гимназии, а не критиком: он ставит всем баллы, даже не всегда объясняя почему (верно, и сам не знает). Как ни сера газета, все-таки Вейнбаум мог бы найти в присяжные критики кого-нибудь другого.
О Ваших же "Беседах" я хочу сказать вот что.
Вы сами - писатель, и это чувствуется. Вы не можете быть иной, чем Вы есть, не можете окончательно "стушеваться" перед И<ваном> А<лексеевичем> и, вспоминая прошлое, многое пишете от себя (т. е. не "о себе", а именно "от себя"). Люди, которые ждут в "Беседах" одного только рассказа об И<ване> Алексеевиче>, могут Вас за это критиковать, и, пожалуй, в их критике какая-то доля правды будет. Но, конечно, может быть и другое отношение: как к рассказу о Вашей общей с И<ваном> А<лексеевичем> жизни - и в этом случае Ваши "Беседы" дают очень много. Они прекрасно написаны, с настоящей, живой непосредственностью, и прекрасно восстанавливают то, о чем Вы вспоминаете.
Читая Вас, я не могу избавиться только от одного опасения: при таком размахе хватит ли у Вас энергии, терпения, желания довести рассказ до конца? Не знаю почему, но у меня всегда была и есть уверенность, что в жизни самое важное - последние годы, а не первые. Ваш Бунин - не совсем тот, которого знал я, и мне хотелось бы, чтобы Вы рассказали о Бунине "моем", дополнив то, что я о нем знаю и что в нем видел, тем, что от меня осталось скрыто.
Думаю, что когда Вы перейдете от путешествий к жизни городской и "оседлой", само собой Ваш рассказ станет более биографическим, т. к. Вас от личности И<вана> А<лексеевича> перестанут отвлекать впечатления Ваши собственные.
Но еще раз: не обращайте внимания на Аронсона2 и Аронсонов. И даже на "литературоведов", которыми Вы - судя по Вашему письму - дорожите. Вот недавно я прочел в газете, что один такой "вед" читал доклад о Толстом - и "отметил его яркий художественный талант". Это дословно: "отметил"! И Аронсон мог "отметить", - значит, и Бог с ними!
Не понимаю, что значат Ваши слова: "это мне мстят". Кто мстит? Насколько знаю, Вами все (или почти все, - т. к. без "почти" не обходится ничего) дорожат, и все знают, что Вы в своих беседах делаете большое дело.
А вот, что Вы так и не пошли на Зайцева3 и никак не положили Вашего гнева на милость, этого я не понимаю! И не пойму. И это меня огорчает. Все мы кончаем жить - и надо бы кончить ее так, чтобы забыть все дурное и помнить только хорошее.
Простите за эти слова. Надеюсь, Вы почувствуете, что если я Вам их пишу, то от самых искренних и хороших, верных к Вам чувств.
Надеюсь, Вы здоровы, дорогая Вера Николаевна, и все у Вас благополучно. Сердечный привет Леониду Федоровичу.
Ваш Г. Адамович
Примечания
1 Аронсон Григорий Яковлевич (1887--1968) - общественно-политический деятель, журналист, в январе 1922 г. выслан из Советской России, обосновался в Берлине, член ЦК Бунда (в 1922--1951), генеральный секретарь "Орт-Юнион" (1926--1931), в 1940 г. переехал в США, сотрудник редакции "Нового русского слова" (в 1944--1957).
2 Рецензируя очередной номер "Нового журнала", Аронсон не слишком лестно отозвался о "Беседах с памятью": "Очередные главы путешествий В. Муромцевой-Буниной страдают длиннотами. Но поэтичны и ярки страницы, относящиеся к Палестине" (Аронсон Г.
3