Г. В. Адамович - В. Н. Буниной
23 августа 1953 г. Ницца
4, avenue Emilia
chez Mme Lesell
Nice
23 /VIII--53
Дорогая Вера Николаевна
Очень был рад получить Ваше письмо, хотя и с печальными известиями. О болезни Л<еонида> Ф<едоровича>1 я знал. Знал и то, что он в клинике. Есть ли надежда, что он поправится? Электрошоки - модная сейчас вещь, но бывает, что организм плохо их выдерживает, и, по-моему, с ними надо быть очень осторожными. Я бы попробовал лечение во всяком случае безопасное - Christian Science2. Не знаю, верить ли в это, или не верить. Я если и верю, то с оттенком "помоги моему неверию"3. Но я видел случаи - притом именно психические - когда медицина ничего не могла сделать, а они что-то все-таки сделали.
Конечно, я с большой охотой напишу о Л<еониде> Ф<едоровиче> статью4. Но будет это не раньше второй половины сентября, а я вернусь только к 10--12-му. Мне надо будет перечесть некоторые его повести и рассказы.
Спасибо за приглашение остановиться у Вас. Очень тронут, дорогая Вера Николаевна. Но я как кошка привыкаю к месту, да кроме того и не хочу обижать Фруэншу5. Нечего делать, буду терпеть ее причуды, а в сущности она старуха безобидная, хоть и сумасшедшая.
Передайте, пожалуйста, низкий поклон Ивану Алексеевичу, пожелайте ему сил и здоровья. Надеюсь застать его недели через три в хорошем состоянии. Целую Вашу руку и прошу верить самым добрым моим и преданным чувствам.
Ваш Г. Адамович
Если это можно, передайте Л<еониду> Ф<едоровичу> самый дружеский привет и поклон.
Примечания
1 Начиная с середины 1950-х гг. у Л. Ф. Зурова периодически обострялась душевная болезнь. Первые признаки болезни впервые отмечены в дневнике В. Н. Буниной 8 января 1953 г. Судя по его страхам (забаррикадированная дверь, залепленная замочная скважина, разговоры шепотом и с оглядкой и т. п.), Зуров страдал манией преследования, проецируя гонения на свое детство. По всей видимости, болезнь была наследственной - его мать покончила жизнь самоубийством в 1905 г., когда будущему писателю было всего три года. После долгих уговоров Зуров согласился на лечение и 20 июля 1953 г. был отвезен в клинику, откуда 31 июля его перевезли в частную клинику к доктору Перону в Suresnes. Вначале он был помещен в комнату с решетками на окнах и посещения были запрещены, но с 14 августа В. Н. Бунина навещает его достаточно часто: 14, 15, 21, 28 августа и т. д. 10 ноября она приезжает рассказать ему о смерти И. А. Бунина (он уже знал об этом печальном событии от врачей и по телефону выразил желание поехать на похороны) и уговорить продолжить лечение. Лечение оказалось успешным, и 12 декабря 1953 г. Зуров возвращается. О его состоянии свидетельствует письмо В. Н. Буниной к Т. Логиновой-Муравьевой от 23 декабря 1953 г.: "Нужна я и для Лени: он вернулся домой 12 декабря. Таким милым, заботливым и добрым он никогда не был" (Письма Буниных к художнице Т. Логиновой-Муравьевой: 1936--1961. Париж, 1982. С. 132).
Зуров писал Степуну 1 февраля 1954 г.: "Летом врачи нашли у меня чрезвычайно острое переутомление всего организма (результат недоедания во время немецкой оккупации, когда я потерял 24 килограмма, напряженной работы над тремя книгами, бессонных ночей во время долгой болезни Ивана Алексеевича). Целый год, как оказалось, я держался только на нервах. В клинике доктора взялись за меня очень серьезно. <...> Меня поставили на ноги, и 12 декабря я выписался" (РАЛ. 1068/3839).
В дальнейшем душевная болезнь Л. Ф. Зурова иногда возобновлялась. Один из острых приступов случился у него в 1964 г., когда СССР настойчиво, через нескольких эмиссаров (Л. Никулина, В. Ажаева, М. Алексеева и др.), требовал передачи бунинского архива. В фонде Л. Ф. Зурова (РАЛ. Ф. 1068) сохранилось его письмо М. Э. Грин от 23 сентября 1964 г., свидетельствующее об обострении болезни. После инспирированного ею лечения Зуров писал ей 4 декабря: "Заболел я в конце августа. <...> Все это был бред - ночной кошмар, который я почему-то назвал раскрытием детской памяти" (РАЛ. 1068/3032).
Об аналогичных явлениях рассказано и в воспоминаниях большой приятельницы Зурова Т. А. Величковской, написанных в 1970-е гг.: "Много лет назад он уже переживал период острой нервной депрессии. Не знаю, были ли тому причиной его старые ранения, или перенесенные в юности потрясения, или, может быть, наследственность. Благодаря лечению и уходу депрессия прошла бесследно. Но теперь болезнь вернулась. Она проявлялась особым образом. Зуров казался, как всегда, рассудительным в том, что касалось повседневной жизни, - разве что стал более нервным. Но его терзало то, что он считал своими "воспоминаниями" <...> однажды мы с ужасом услышали рассказ о мучительных видениях, какие бывают при кошмарах, когда человек хочет проснуться и не может, - хочет крикнуть - и нет голоса..." (РАЛ. 1068/5106).
2
3 Мк 9, 24.
4 Статью Адамович написал несколькими месяцами позже: Адамович Г.
5